Михаил Ланцов - Александр. Книга V [СИ]
— И что, церковь уже бросилась причислять его к лику святых? Хоть кто-нибудь выступил в его защиту? Нет. Так что, дорогой друг, с этим медведем шутки плохи.
— Александр не вечный. После его смерти Михаила оправдают.
— Во-первых, что заставляет вас так считать? Вы уверены в том, что Александр за свою жизнь укрепится не достаточно для того, чтобы после смерти пришли к власти его последователи? Во-вторых, оправдан ли этот риск? Смерть ведь не выход.
— А уступить ему это выход?
— Выход. Он ничего плохого или позорного нам не предлагает. Или вам идея с мировым центром православия не нравится? Он ведь аналог Ватикана задумал. Только масштабнее. Что? Дурная мысль?
— Нет.
— Так вот и не ворчите. В конце концов, любого из нас всегда можно заменить. Вы хотите, чтобы такое ответственное дело доверили неоперившимся юнцам? Александр ведь Вселенский патриархат собирается восстановить в той форме, в которой он существовал в лучшие годы Византии. И он восстановит. С нами или без нас.
— Хорошо! Ладно! Все! Хватит! — Исидор недовольно морщась, замахал руками. — Вы правы. Полностью и кругом. Но что мы реально можем?
— Я так думаю, — подал свой голос архиепископ Минский и Бобруйский Александр, — первая задача, которая перед нами стоит, заключается в созыве Всеправославного собора. На нем мы предложим греческой церкви выделиться в отдельную автокефальную, а сами откажемся от самоуправления и признаем верховную власть Вселенского патриарха. Заодно и выборы нового вселенского патриарха проведем.
— А греки отделятся?
— А у них будет выбор? Или подчинятся русским, или отделятся в автокефальную церковь.
— Почему это они должны будут подчиниться русским? — Продолжил все еще раздраженно спрашивать Исидор.
— Потому что после слияния кафедры Вселенского патриархата и Русской Православной церкви, мы получим абсолютное большинство голосов и сможем поставить своего патриарха. Им может стать кто-то из нас и греки никак повлиять на это не смогут.
— Так они вообще могут не признать итогов Собора.
— На основании чего? Собор будет проводиться по правилам? Безусловно. Наши предложения будут вступать в противоречие с традицией? Никак нет. Для непризнания решений собора им придется что-то придумать изощренное.
— А если придумают?
— Так мы что, молчать будем? — Улыбнулся архиепископ Александр. — Император всем нам объяснил, как следует вести себя с непримиримыми противниками.
— Стрелять?
— Ну что, вы друг мой, все никак не успокоитесь? — Покачал головой Александр, смотря на красное лицо Исидора. — Достаточно будет в публичной печати объяснить поведение греческих иерархов личными финансовыми интересами. Или того хуже — тщеславием. У них просто не будет шанса на открытый протест.
— Это хорошая идея, — заметил Филарет. — Если Вселенским патриархом станет кто-то из нас, то получится уладить конфликт с болгарской церковью, которая до сих пор из-за поведения греков никак не может примириться.
— Но это не так много. Как нам поступать с раскольниками, армянской и румынской церквями?
— На Всеправославном соборе мы сможем прощупать почву под ногами иерархов румын и армян.
— Хотите предложить им более сытные места?
— Почему нет? В конце концов, не обязательно подкупать всех. Кто-то может, как выразился Император и холодного молочка попить. Я более чем убежден, что в этих структурах найдутся люди, желающие для себя лучшей доли.
— А раскольники?
— А что раскольники? С ними нужно проводить большую и сложную работу. Они, как верно заметил Император, лишены единого центра и как хворостинки веника, рассыпаны по полу. Будем ломать их одну за другой. Кроме того, нам и самим нужно много трудиться. Все эти нелицеприятные истории со священнослужителями требуется прекратить. Как? Нужно серьезнее относиться к людям, которые с нами занимаются одним делом. Не исключено, что многие в сане оказались случайно и своим поведением позорят церковь, и подрывают доверие к ней со стороны простых мирян.
— Это же сколько голов полетит! — Снова воскликнул Исидор.
— А у нас есть выбор? Чтобы разбить шведа под Полтавой Петр Алексеевич долго и мучительно готовил свою армию. Так и нам надлежит — учиться и трудиться. Учиться и трудиться.
— Я согласен с Александром, — подал голос митрополит Киевский Арсений. — Его предложения весьма дельные. В любом случае, нам нужно начать с главного и решаемого. Захватить власть во Вселенском патриархате мы сможем только после того как уступим ему свою автокефальность. А дальше не будем загадывать. Там и Император поможет, чем сможет. Службы Имперской безопасности со счетов списывать не стоит — в них работают очень серьезные люди.
…
Глава 21
Дежурный учебного стрельбища ротмистр Андрей Черный завершал последний обход своего хозяйства перед закрытием, когда к нему прибежал вестовой. Уже несколько лет Император не заезжал на стрельбище Академии, да и вообще, был не частым гостем этого заведения. А тут вот те раз — на ночь глядя приехал. Конечно, до отбоя еще было несколько часов, но все одно — необычно. Проскакивали, конечно, мысли о том, что его разыграли, но рисковать и отмахиваться он не стал. Шутка она может и шутка, а что если действительно решил заехать? Ставить крест на всей карьере ротмистру не хотелось совершенно.
Но ожидания оправдались. Андрей Черный заметил приближение идущей шагом конной группы из десяти всадников еще издали. Впрочем, несмотря на хорошее освещение газовыми лампами, он никак не мог разглядеть императора. Все десятеро казались какими-то серыми, буквально смазанными. До их подъезда осталось сотни полторы шагов, как со стороны главного корпуса появился ректор Леер с небольшой свитой.
— Ваше Императорское Величество! Ваше Императорское Величество! — крикнул он изо всех сил, пытаясь докричаться.
Группа остановилась в ожидании пешей процессии. А потом началось. Суета, возня, и прочее. Леер был, по мнению Андрея, совершенно встревожен столь поздним визитом, а потому несколько мельтешил и переживал, что очень хорошо было заметно со стороны.
…
— Генрих Антонович, что вы переживаете? — Говорил незнакомый крупный мужчина в неброском мундире без знаков отличия. — Я уверен, что у вас в делах все хорошо. Просто захотелось немного пострелять. Все замечательно, Генрих Антович, не переживайте. Кстати, как вам наш санаторий?
— Замечательное место! Вы знаете, я там впервые за многие годы хорошо выспался. Одна беда — очень быстро устаю от безделья. По комнате начинаю метаться. Очень не хватает дел.
— Это верно. Отлично вас понимаю. Сам там больше недели проводить не могу. Мы с вами, знаете ли, больны новым поветрием. Информационным голоданием называется. Вот если что новое не услышишь или не прочитаешь и все, тяжко становится на душе. Дискомфортно. Без дела сразу настрой такой, что хоть на Луну волком вой.
— Беда-беда. И не говорите!
— Я даже отдыхать из-за этого толком не могу. Нашел себе новое увлечение — плаваю в бассейне до полного изнеможения. Оно, знаете ли, хоть и утомляет, но позволяет отвлечься. Монотонные движения и умиротворение теплой воды, это божественно. Очень рекомендую. Попробуйте поначалу хотя бы десять минут плавать. У вас же с дыханием проблемы были. Вам врачи плавание не рекомендовали?
— Рекомендовали, конечно, рекомендовали. Но все никак не доходят руки.
— Вот и нужно с этим бороться. В здоровом теле — здоровый дух!
— А вот и дошли. Ваше Императорское Величество, вы из чего изволите стрелять?
— Да я не привередливый в таких вопросах. Чего вам не жалко, то и давайте. Я обделять слушателей академии не хочу.
— Вы знаете, уже который месяц у нас идут испытания новой винтовки. Андрей, принесите, пожалуйста. Иван позовите Клима Савельича.
— Испытания? А почему мне Путилов не докладывал? Только винтовки?
— Ваше Императорское Величество, да я сам толком-то не знаю. Сейчас Клим Савельич подойдет и расскажет все. Это инженер от конструкторского бюро, который контролирует опытные стрельбы.
…
Спустя минут десять, пока Генрих Антонович и Император беседовали, прибежал Клим Савельич — помятый и совершенно растерянный крепкий мужчина лет тридцати с густыми черными волосами.
— Ваше Императорское Величество! — Завопил запыхавшийся инженер.
— Тише, тише. Что вы кричите? Мне сказали, что на стрельбище проходят опытные стрельбы новой винтовки. Это так?
— Так точно, Ваше Императорское Величество!
— Хорошо. Пойдемте, я хочу на нее взглянуть.
Клим несколько секунд топтался в нерешительности, но взглянув на Генриха Антоновича Леера и получив его одобрительный кивок, расторопно поспешил на охраняемый склад особого назначения, заодно захватив с собой несколько человек из свиты ректора, чтобы помогли нести ценное имущество.
